Вчера Лен, словно безумный, в 12 часов ночи при свете одной единственной настольной лампочки решился в совершенстве овладеть техникой Оригами. Сложил кривенкую бабочку, косого тюленя и бодрого пестрого журавлика из жесткой принтерной бумажки.
Мама смотрела из-за плеча и снова поражала меня своей непросвещенностью. "Оригами? а что такое оригами?" - вопрошала Мама, а я уже всерьез стала задумывться над тем, что она морочит мне голову (и возможно, на самом деле не только знает французский, но и еще и владеет английским в совершенстве. От сей дурной мысли Лена пробил холодный пот, ибо Лен вспомнил, сколько раз Мама видела на моем мониторе загадочные иностранные тексты нецензурного содержания и истерично хихикающую преними "кровиночку"... ну да это буйная паранойя. Это прощается х))
Потом Мама передислоцировалась к моему рабочему столу, где уже второй день был распят Маленький Принц. Точнее, бумажка с нарисованным Маленьким Принцем, приклеенная скотчем к столу "типа, чтобы не сворачивалась". Лену было лениво уже два дня не то чтобы дорисовать Маленького Принца, но и просто отодрать его от стола и убрать акварель куда подальше в растопку.
Маленький Принц, намазюканный на листочке, старадал. Змея только что укусила его за лапку (или только прицеливалась), а Принц уже мечтал о воссоединении со своей розой и тремя вулканами: двумя действующими и одним потухшим. Принц скорбно взирал в безжалостное синее небо пустыни, а легкий белый шарфик срывался с его тонкой слабой шейки...
В общем, все было довольно трагично и потетично. (Лен с трудом удержался от того, чтобы не нарисовать Принца блондином, ибо тогда получился бы точно Тамаки, а сие уже фанарт...)
У меня почти получилось порыдать при прочтении книжки и два дня назад, когда я, собственно, опять же в полночь, воодущевленно малевала картинку. Мама стояла-столяла, и, видимо, тоже возжелала разрыдаться за Маленького Принца, меня и А. де Сент-Экзюпери:
"Ну почему у тебя все рисунки всегда грустные?? - рыдала мама, - Неужели нельзя нарисовать что-нибудь счастливое, доброе, светлое?" Мне на ум почему-то пришел Дитрих, которого мне когда-то намалевал Камуи. Дитрих был очень позитивный, с характерной глумливой ухмылкой и ресничками на поллица, и радостно провисел у меня на стенке несколько месяцев.
Рисовать счастливых персонажей я отказалась ("Ты что! Стастливые персонажи ведь такие скууучные!!!"- возмущалась я). Но вознамерилась намазюкать маме пастелью еще парочку позитивных яблок, дабы она систематически увешивала стены своего рабочего кабинеты моим неблагодарным творчеством.
+++
Черт, а конфеты в бане оказались вкусными. Пипец конфетам...